Заслуженный тренер России, наставница чемпионки Европы в групповых упражнениях Татьяны Решетниковой и мира Наталии Пуусеп, тренер первой в истории двукратной олимпийской чемпионки в индивидуальном многоборье Евгении Канаевой, а также многократной чемпионки мира и Европы, двукратной абсолютной чемпионки России Ирины Чащиной... Вера Ефремовна рассказала «МК» в Омске» о перспективах наших гимнасток и о том, почему из-за российских спортсменок международная федерация постоянно меняет правила.
– Вера Ефремовна, как вы можете оценить уровень и достижения омских «художниц» на данном этапе?
– Оценка хорошая. У нас подряд было три состязания. Сначала в Белгороде для гимнасток 2002-2003 годов рождения, там омская команда заняла первое место в групповых упражнениях, а Лена Фокина вошла в российскую молодежную сборную. Потом сразу – чемпионат России и Кубок России. В последнем выступала наша Кристина Дынина, у нее пятое место. В групповых упражнениях чемпионата омички тоже себя показали – четвертое место, а в лентах – вторые, даже Москву обошли. Они хоть и очень молодые еще (1995 года рождения), но им разрешили выступать на взрослом первенстве. Дальше – «Надежды России», где соревновались спортсменки среднего возраста – с 1999 по 2002 годы рождения. Маша Сафронова стала второй, также мы вторые в групповых упражнениях, а с мечами – лидеры. Могу отметить, что количество турниров по художественной гимнастике растет. Для спортсмена это хорошо – чем больше практики, тем лучше.
– Кроме Ксении Дудкиной есть еще молодые спортсменки в Омске, на которых возлагаются серьезные надежды?
– Как раз сейчас на сборах вместе с российской командой находятся Соня Скоморох и Вера Бирюкова, они кандидаты в сборную по групповым упражнениям. В апреле пройдет чемпионат Европы среди юниоров, в групповых упражнениях участвует наша Маша Скворцова, она – кандидат в молодежную сборную. Хороших девочек много – с перспективами, с возможностями. Ну а дальше загадывать нельзя. Дай бог, чтобы не было никаких травм. Будем надеяться.
– Наверное, видя примеры Ирины Чащиной и Евгении Канаевой, каждая грезит олимпийскими медалями. Характера достаточно у сегодняшних девчонок для борьбы такого уровня?
– Характер – это действительно проблема, ведь чтобы достичь высот, физических данных мало. Но вместе с тем немаловажный фактор – родительская позиция, часто за ними последнее слово. Вот, например, пригласили одну девочку в сборную, а мама против, чтобы она ездила на сборы, пропускала школу. У спортсменки большие перспективы, она могла бы и в олимпийскую сборную попасть. Хотя, конечно, такие вещи никогда нельзя утверждать наверняка – может попасть, а может и нет. Спорт не дает гарантий.
– Ваша система работы с Ириной, Евгенией и вот теперь с Машей Титовой – она разная?
– Конечно! С каждой спортсменкой нужно работать по-своему. Во времена Иры все вообще было по-другому, Женя тоже сильно отличалась, у нее железная воля, это ей очень помогло. Конечно, свою работу с каждой из спортсменок нужно выстраивать, отталкиваясь от ее индивидуальности.
– Сейчас юбилейный для российской художественной гимнастики год. Как вы оцениваете ее перспективы?
– За 80 лет гимнастика в своем развитии ушла очень далеко. Самое сложное сегодня – это частые изменения в правилах соревнований, которые вносит международная федерация. Наши гимнастки установили очень высокую планку, а другие страны отстают, нет у них такой школы, системы подготовки. И нас все время стараются приблизить к ним, чтобы они могли с нами соревноваться. То, что у наших девочек – конек, например, амплитуда, прыжки, наклоны, они опускают в правилах, говорят, так не надо. Гимнастика от этого теряет «картинку», зрелищность. То ли спортсменка сделает красивый задний шпагат, то ли крючком загнет. Программы упрощаются, но даже в этих условиях наши все равно лучшие. Когда выступала Ира, было 30 элементов (по норме должно было быть минимум 25). Сейчас их всего 9. Визуально они одни и те же. Все элементы «подороже» наши девочки стараются делать так, как они это всегда умели. Так что конкуренткам за ними по-прежнему не угнаться.
– Какие-то новые страны появляются в географии художественной гимнастики?
– На последнем чемпионате мира было 56 стран. Из них 5 африканских государств, где начинают культивировать этот вид спорта.
– Много девочек приходит в гимнастику, воодушевленных звездными примерами. Но ведь в спорте остается меньшинство?
– Конечно, идет естественный отсев. Пока они маленькие, в школе и нагрузка поменьше. А когда взрослеют, начинают определяться лет в 13-14, кому-то хочется гулять, кто-то ленится, кого-то родители заставляют больше учиться. Этот вид спорта забирает очень много времени – на приобретение технического навыка, отработку движений и фигур, и чем старше спортсменка, тем выше требования.
– Наверное, после каждой новой победы наших девушек поток детей, идущих в Центр художественной гимнастики, возрастает?
– Да, это всегда так. Они видят чемпионок, им хочется быть такими же. Одни говорят: «Мы хотим, как Женя». Другие: «Мы хотим, как Ира». Все это, безусловно, популяризирует художественную гимнастику. Желающих заниматься гимнастикой среди маленьких детей сегодня очень много. Но немногие понимают, что это специфический спорт, что все-таки здесь нужны данные. Девочка может быть хорошая в работе, с отличной координацией, но не «художница». Например, одну, которая решила уйти из гимнастики, мы еле уговорили обратить внимание на аэробику. Теперь она чемпионка Европы и мира, звезда, а ведь могла просто потеряться. И она себя реализовала, и мы рады, ведь вложен труд. Не хочется, чтобы он уходил в никуда.
– Как обстоит ситуация с тренерскими кадрами? Есть кому передавать опыт?
– Да, молодые тренеры сейчас очень хорошо работают. У тренеров тоже есть преемственность. Учатся, слушают, делают.
– Скажите, что чувствует наставник, когда видит свою подопечную на пьедестале?
– Высокие чувства приходили раньше. Сейчас я просто спокойна. Конечно, когда звучит гимн, это всегда волнительно. Но, наверное, потому, что побед много, особенно у Жени, которая в течение семи лет вообще не проигрывала, начинаешь воспринимать это как должное. Гимнастка стоит на пьедестале, потому что по-другому не могло и быть.