Размеры его работ исчисляются в миллиметрах, многие из них заняли достойное место в коллекциях знаменитых политиков, звезд кино и шоу-бизнеса. Сибирскому мастеру удалось подковать блоху не хуже легендарного Левши, ему под силу украсить ожерельем бабочку, окольцевать кузнечика или изобразить караван верблюдов на срезе человеческого волоса...
Мы встретились с Анатолием Ивановичем на его постоянно действующей экспозиции в Омском музее изобразительных искусств имени Врубеля. Предваряя свой рассказ о творчестве, он продемонстрировал миниатюрные книги из лепестков роз со стихами Пушкина, посвященными этому королевскому цветку. Кстати, творчеству Александра Сергеевича художник посвятил более 50 миниатюрных книг, являясь членом Всемирного Пушкинского клуба.
Меня привела в недоумение книга с белой обложкой и чистыми страницами размером не больше пары сантиметров. Оказалось, что это книга с секретом. На ней напечатан текст «Человека-невидимки» Герберта Уэллса, который можно прочесть только при ультрафиолетовом освещении…
Великое в малом
– Анатолий Иванович, почему ваша новая работа выполнена именно на срезе зернышка?
– Если бы я создал просто маленькую иконку, согласитесь, это было бы неинтересно. А раз у нас Яблочный спас, значит необходимо использовать соответствующие материалы. Вот и родилась идея нарисовать лик Спасителя на яблочном зернышке.
– Откуда у вас такой интерес к микромиру?
– Когда я еще учился живописи, думал, что стану обычным художником, буду заниматься гравюрой, но к концу учебы понял, что во мне сильна изобретательная жилка. Я всегда любил физику, химию, поэтому с интересом поступил в институт изобретателей-патентоведов. Оказалось, что существуют целые формулы, по которым можно изобретать. Ты ставишь перед собой задачу сделать, к примеру, новую авторучку, а в итоге получаешь 50 разных авторучек! Когда я закончил институт, то стал художником-изобретателем и понял, что надо искать свой путь в искусстве. Меня тогда привлек не монументализм или традиционная техника, а именно микроискусство. Это были 80-е годы, информации – ноль… Начал я с письма, пробовал, смогу ли нарисовать? Поначалу не получалось. Но спустя годы усилий, появлялись и первые результаты. Я преподавал тогда в строительном техникуме и начал мастерить маленькие макеты старинных зданий. Один из первых – Преображенская церковь в Кижах. Сначала сделал ее большого размера, затем решил попробовать смастерить храм из человеческого волоса. Этот материал послужил стенами, а купола выточил из кедрового ореха. В это же время мои работы заметили журналисты. А затем со мной на контакт вышли медики, которые попросили помочь с созданием инструментов для микрохирургии. Хоть тогда о «нанотехнологиях» никто и не знал, но знаменитый хирург-офтальмолог Святослав Федоров уже успешно практиковал свои уникальные операции на сетчатке глаза.
– В чем, по-вашему, философия микроискусства?
– Если кратко, то все мы живем в мире макро- и микрореалий, привыкли к творчеству художников, которые выполняют свои работы в традиционных формах. Но микромир, который живет и дышит вокруг нас, мы чаще всего не замечаем. А попробуйте посмотреть картину через увеличительное стекло! Многие спрашивают меня, зачем это нужно? У такой картины действительно нет утилитарной функции, ее ведь не повесишь в качестве украшения на стену. Это в чистом виде искусство – искусство для сознания. Когда смотришь на такую картину, это настолько приятно и необыкновенно… Мы делаем маленькие книги именно для того, чтобы рассматривать и читать их через стекло. В этом особый смак.
Искусство развивается параллельно с развитием науки и техники. Нанотехнологии стали реальностью 21 века. Человек смотрит в микроскоп и видит такую же красоту, как и в мире привычных размеров: невероятную архитектуру природных кристаллов, неповторимый узор крыла бабочки, затейливые рисунки, которые оставляет пыльца или капельки воды. Все в микромире гармонично. Цель художника-миниатюриста показать, насколько прекрасен этот микроуровень нашего мира.
Отдыхаю с микроскопом
– Вас можно назвать новатором. Получается, что вы самостоятельно создали технологию микроживописи…
– Можно сказать, что так. Мастеров в мире единицы. Каждый из них работает, руководствуясь, как правило, своим личным опытом, а профессиональных художников даже среди этих людей нет. Получается, я – один…
– Как чисто технически можно рисовать в таком микропространстве?
– Это доступно лишь под микроскопом. Кисть должна быть другой, движения художника – иными. Чуть дрогнула рука и уже не тот эффект. Поэтому необходимо заниматься медитацией. Это отдельная тема для разговора. Скажу одно, без использования духовных практик у меня ничего бы не получилось. Медитация помогает погасить все чувства, приводит меня в состояние покоя, стабилизирует. Я работаю на нескольких уровнях. В первый день выхожу на простейший, затем опускаюсь ниже и через несколько дней дохожу до максимально возможного микроуровня. Это все равно что спускаться по ступенькам. Работаю порой по 16 часов в сутки.
– Но в таком режиме велика опасность испортить зрение, как выдерживаете?
– Не случайно на производстве специалисты не работают с микроскопом дольше пяти лет. Однако я уверен, если делаешь все правильно, с хорошим освещением и в комфортной атмосфере, то и работа – в удовольствие. Если я чувствую усталость, сразу бросаю и делаю упражнения для глаз. А вообще можно сказать, что сейчас я, наоборот, отдыхаю, работая с микроскопом.
– Расскажите о ваших рекордах.
– Самая маленькая моя книга есть в реестре Книги рекордов России – это гимн нашей страны размером чуть больше полумиллиметра. У меня есть икона Георгия Победоносца размером 1,5x2 мм, или лик Христа, изображенный на срезе макового зернышка размером всего 0,5 мм. Мои картины признаны самыми миниатюрными в мире.
– В чем видите дальнейшее развитие?
– Задача сотворить что-то меньшего размера передо мной уже не стоит. Если только не появится какая-то новая сверхидея, где будет важен микроуровень. Сейчас я предпочитаю делать философские вещи. В ближайшее время мы готовим совместный проект с художником Владимиром Новиковым. Суть в том, что два художника работают над одной картиной. Володя на макроуровне, я – на микро. Часть работы нарисована в привычном размере, а в ней через увеличительное стекло можно рассмотреть другую ипостась.
Ожившие книги
– Как вас принимают за границей?
– С большой выставкой я еще в 90-е бывал в США на конгрессе любителей миниатюрных книг. Там официально объявили, что самая маленькая в мире книга находится в России, в городе Омске, после чего мне выдали сертификат Книги рекордов Гиннеса. Я объездил всю Европу. Но особенно жгучий интерес к моему искусству был в Японии, на выставке ЭКСПО в 2005 году очередь к нашему павильону не кончалась.
– Откуда черпаете вдохновение?
– Во-первых, из книги отзывов и предложений, которую я всегда читаю после выставки. Бывает, что воплощаю в жизнь именно идеи посетителей. Во-вторых, не забываю о каких-то знаменательных событиях и датах. Работаю, как правило, на опережение. К Олимпийским играм в Сочи у меня был готов самый маленький в мире действующий факел, размерами 39 мм, который способен гореть 45 секунд.
– Что еще в творческих планах?
– Я разработал новую конструкцию книг из дерева. На первый взгляд перед вами маленькая чурочка. Берешь ее в руки, а это книга! Страницы из натуральной древесины, они неровные, фактурные, кое-где проскакивают сучки. И вся эта изумительная природная красота обыгрывается текстом. На переплете может торчать веточка или керамическая инкрустация. Книга словно оживает…
Еще одно направление миниатюрных книг, которым я сейчас занимаюсь, это «Омск – птица счастья». Книга уже готова и скоро увидит свет. Деревянная обложка, на которой изображена резная птица в традициях архангельских мастеров, очень украшает ее. Это книга-птица, в которой текст про Омск. Птица будто бы накрывает своими крыльями наш город и станет оригинальным подарком к любому празднику.
– Не было мысли переехать за рубеж?
– Предложений хватало. Хотел бы уехать, давно уехал. Но я слишком много знаю как в философском, так и в историческом плане, поэтому считаю, что здесь и сейчас я нужнее. Объяснить это сложно. Могу только сказать, что пока я живу в Омске и никуда не собираюсь.
– Случались ли с вами чудеса?
– Бывало, и не раз. Например, с этой работой… – художник указывает на ограненный прямоугольный рубин, в сердцевине которого выгравирован образ склонившей лицо Девы Марии. – Я как-то раз экспериментировал в поисках технологий обработки рубина алмазом, искал новые инструменты для гравировки. Девичий образ получился сам собой, по наитию. Позже я тоже совершенно случайно попал в Ачаирский женский монастырь, где мы разговорились с батюшкой. Священник поведал мне, что, когда храм еще строился, в его стенах люди наблюдали видение Огневидной Божией Матери. Когда он спросил меня, чем я занимаюсь, я отыскал в кармане кусочек рубина, который, кстати, называют «огненный камень», с женским изображением и показал ему. Священник тотчас узнал в нем облик той самой Огневидной Божией Матери. После чего я сделал для монастыря икону и привез им в подарок. Это разве не чудо?..
Справка "МК": Анатолий Иванович Коненко, художник-микроминиатюрист, профессор РАЕ, заслуженный деятель культуры Омской области, член Союза художников России, главный эксперт Книги рекордов России, признан Мировой академией рекордов.
