- 30 лет творческой деятельности – серьёзная дата. А как всё начиналось? Вы не раз упоминали в интервью, что в балете вы оказались благодаря маме.
- Да, она сама в юности занималась балетом у Валентины Тулуповой, которая проработала в Омске много лет, долго была главным балетмейстером Омского театра музкомедии и Омского государственного музыкального театра и ставила прекрасные спектакли. Занималась моя мама и у балерины и хореографа Таисии Рэй, мамы актёра Владислава Дворжецкого, которая также работала в Омском музтеатре.
Потенциал моей мамы заметили и даже пригласили на учёбу в Новосибирское хореографическое училище (без экзаменов!), но моя бабушка не отпустила её в другой город. Так что свою мечту мама решила воплотить во мне – танцую я с четырёх лет.
Отец был военнослужащим, и мы часто переезжали. Так что в хореографическое училище я пошёл в Улан-Удэ. Через некоторое время отца перевели в Читу, а я остался учиться в Бурятии – жил в общежитии. Мне было лет 14-15, сложный возраст, но вокруг меня были прекрасные воспитатели, педагоги и друзья.
За несколько лет до окончания училища, когда я приехал в Омск, мы с мамой пришли в музыкальный театр. На тот момент здесь балетмейстером был Станислав Колесник. Он посмотрел и сказал, что, хотя к моменту окончания учёбы убежит ещё много воды, но меня готовы взять. Соответственно, после училища, я решил остаться в Омске и меня без разговоров взяли в музтеатр. Так началась моя трудовая деятельность. Поступил я на служение в Омский государственный музыкальный театр 9 сентября 1993.
- Это же единственная запись в Вашей трудовой книжке?
- Я мог поехать куда-то ещё, но мне не хотелось. Здесь были прекрасные коллеги-артисты, которые помогали. Я был как «сын полка», они помогали мне, курировали.
Замечательными были и педагоги. Помимо Колесника, на тот момент в театре работал Александр Шелемов и его супруга Людмила Кондрашова, которые года через два-три переехали в Новосибирск.
- Сейчас у Вас уже у самого сын подросток. Кем он хочет стать?
- Он увлекается многими вещами. Ему передались определённые артистические данные и хороший слух – например, сын замечательно бьёт битбокс. Он очень любит природу и животных, очень переживает, если видит плохое отношение к ним. Неплохо разбирается в компьютерах, а недавно заинтересовался юриспруденцией. Пока он определяется, а я не давлю – у него должен быть выбор.
- А с какой роли началось ваше становление, как солиста балета, ведущего артиста?
- С роли Принца в «Щелкунчике» - моём, пожалуй, любимом спектакле. Я танцевал эту партию в балете в училище на последнем курсе. Я сильно не распространялся, узнали об этом случайно. «Что же ты молчал», - сказали мне. И дали возможность мне сыграть эту роль.
Именно потому, все наши совместные проекты с моей женой Еленой, так или иначе связаны с «Щелкунчиком». Это такая замечательная сказка, это что-то магическое.
- Расскажите подробнее о том, какие проекты у вас были.
- Мы провели ряд благотворительных масштабных проектов. Было несколько больших концертов, на которые приглашались звёзды Новосибирского театра оперы и балета.
Ещё один проект мы организовали совместно с режиссером театра ЦСД Ярославом Максименко. Прекрасный молодой режиссёр с неординарным мышлением и подходом к постановкам. В этом проекте были заняты я, наши ведущие примы театра, наши и приглашённые академические вокалисты, а также приглашённые звёзды НОВАТа, и актёры театра ЦСД.
В итоге мы пришли к тому, что одним из наших представлений стало иммерсивное шоу «Щелкунчик» – когда зрители тоже задействованы в спектакле. Вообще Омск ведь не провинция в плане балета. Наша публика хорошо разбирается в академическом танце, в академическом вокале.
Был ещё такой проект – декорирование пуант. Их оформлением занимались омские художники и дизайнеры. И пуанты становились произведениями искусства. Они выставлялись, в том числе, и в нашем музыкальном театре. Зрители, приходя на спектакль, могли любоваться ими. Кроме того пуанты можно было также купить.
Средства от этих проектов пошли на помощь девочке с синдромом Расмуссена – Оле Гусарь. К нам обратилась её мама. Конечно, мы были не единственными благотворителями, но создали, так сказать прецедент. В результате ребёнку была сделана операция, и её состояние улучшилось.
- Ваша супруга же не артистка балета, для Вас это плюс или минус?
- Для меня скорее плюс. И потом, если, в начале наших отношений Лена никакого профессионального отношения к балету не имела, то затем стала всё больше погружаться в эту сферу. Скажу так, что идеи всех проектов, про которые я говорил, на 99 процентов не мои, а супруги. Я лишь исполнитель, а Лена – мозг всего, и она живёт этим. Мы вместе с 2003 года, получается ровно 20 лет.
- А какие проекты Вы планируете на ближайшее время?
- Ближайший проект, вероятно, будет связан с 30-летием творческой деятельности в Омском музыкальном театре. Может, он будет называться «Флягин и его друзья». А в будущем году у меня юбилей – 50 лет. Может быть это будет проект под названием «30-50». Главное, что публика ждёт, публика хочет видеть меня. И мне есть чем поделиться с нею.
Кроме того я регулярно устраиваю мастер-классы. Хочется передавать мастерство, делиться опытом.
- А кроме этого какие-то ещё планы у Вас есть?
- Хотелось бы в дальнейшем открыть свою школу. Школу-театр, студию-театр Сергея Флягина. В ней помимо академического класса можно будет изучать и актёрское мастерство, и сценическую речь. Для этого конечно нужна спонсорская поддержка, без этого сейчас никак. А ведь есть уже желающие обучаться.
- Помимо желания, что, по-Вашему, важно для тех, кто хочет профессионально заниматься балетом?
- Балет – это труд, постоянная интенсивная физическая нагрузка. Интенсивные ежедневные тренировки – разминка, упражнения у станка, репетиции. Эту профессию надо любить, жить ею. Ещё важна поддержка. Меня сначала очень сильно поддерживала мама, пока не покинула это мир, а теперь – моя супруга Лена.
