Театр имени Вахтангова начал свои гастроли в Омске с «исторически недостоверной комедии» Фридриха Дюрренмата «Ромул Великий». «МК» в Омске» ранее уже сообщал о старте гастролей, но при этом и побывал на спектакле и делится впечатлениями.
В главной роли последнего римского императора Ромула Августула в постановке — Владимир Симонов. Пьесы Дюрренмата — сами по себе очень интересный материал, а уж тем более в исполнении такой маститой труппы «Ромул» получился крайне любопытным. И режиссёр Уланбек Баялиев спрятал под вывеской комедии намного больше, чем просто юмор Дюрренмата — тут вам ещё и драма, и мелодрама. Скажем так, в первом действии веселья намного больше, во втором — свет как будто медленно и постепенно гаснет, символизируя будущие Тёмные века.
Действительно нет смысла рассматривать постановку как реальную историю о падении Римской империи — уже если вспомнить, что в 476 году настоящий Августул был совсем юн. Это очень вольная и при этом философская и задорная импровизация на тему тех событий. Комедийный Ромул уже в весьма в солидном возрасте, например, его дочери Рее (Евгения Ивашова) уже 20 лет.
Фото: Андрея Кудрявцева
Всё начинается с раненого гонца Спурия Тита Мамма (Виталий Семёновс) — он же префект кавалерии. Со срочным донесением об очередном успехе врага — германцев — он вязнет в имперских бюрократии и церемониях. К императору его пускать не хотят.
Цитата
- Стало быть, в течение ближайших дней?
- В течение ближайших недель.
- О Великий Рим! Ты гибнешь из-за двух лакеев!
На первый взгляд Ромул — человек вообще не созданный для управления государством. Комичнейшим образом он увлекается куроводством. Сцена утром за завтраком, когда выясняется, что своих кур он назвал в честь предыдущих императоров — от Августа, Тиберия и до Марка Аврелия и... ещё и германского вождя Одоакра, вызывает просто дикий смех. Антураж крестьянского хозяйства с, например, тюками сена как важной части сценографии вообще символичен...
Фото: Андрея Кудрявцева
Тут же есть смысл оценить и костюмное решение — оно получилось весьма эклектичным. У Ромула тога в чём-то выглядит и как юбка, костюм императора Восточной Римской империи Зенона (Владислав Демченко) — как будто халат без пуговиц, да ещё и с перьями, а германский фабрикант штанов Цезарь Руфф (Евгений Косырев) — типичный буржуа XIX века в брюках, пиджаке и шляпе-котелке.
Фото: Андрея Кудрявцева
Цитата
- Там, где начинаются штаны, начинается культура.
В диалогах первого действия создаётся общее настроение происходящего — империя гибнет, но герои относятся к этому одновременно без трагизма, почти обыденно и с юмором. Казна пуста, министр финансов сбежал, император для срочных расходов отдаёт камердинеру по нескольким золотым листочкам со своего венца правителя и понемногу распродаёт бюсты поэтов и философов антиквару Аполлиону (обычно его играет известный и по дубляжу многих иностранных фильмов Олег Форостенко, но в Омске роль исполнил более молодой артист). Вот из таких кусочков и складывается общая мозаика...
Более того — к концу первого действия от Ромула складывается впечатление, что он правитель, который сознательно не пытается спасти то, что обречено.
Цитата
- Ты пораженец.
- Я просто считаюсь с фактами.
Зато при этом Ромул рассуждает, что пусть лучше германцы переймут культуру у римлян, чем создадут свою. Такое ощущение, что Дюрренмат любопытнейшим образом сплёл в пьесе политические и культурные смыслы и времён позднего Рима, и своего времени, и эпохи становления капитализма. Касаемо последнего — уже названный Цезарь Руфф в своих рассуждениях выступает прямо как его яркий трибун, почти идеолог. Он ведь хочет спасти империю, купив её. И фактурно своей мощной комплекцией он тут очень подходит — подбор артиста на роль оказался очень точен.
Во втором действии — больше драматизма, больше мрачности и... раскрывается истинная сущность последнего императора, его тайный план. Символично, когда один из придворных вытаскивает тюки с сеном прямо из-под него — этакое выбивание почвы из-под ног у негодной власти. Очень интересна трактовка образа Одоакра (Максим Севриновский) — неожиданно никакой дикости, сплошной аристократизм, вождь в данном случае желает вместе со всеми германцами войти в подданство к императору, но... того ещё надо на это уговорить.
Подводя итог увиденного - «Ромул Великий» получился у вахтанговцев вещью одновременно комичной, пронзительной, поучительной, заставляющей задуматься и непредсказуемой. Стоит лишь поаплодировать, что благодарная омская публика и сделала.
